Ю.Т. Ахвледиани — СТРАХОВАНИЕ
Управление рисками является одним из ключевых факторов в развитии страхования и означает процесс их идентификации и оценки, а также осуществления комплекса мероприятий по снижению уровня риска. В настоящее время отсутствует однозначное определение риска. Вместе с тем существуют различные понятия риска. Риск — вероятность наступления событий с негативными последствиями или опасность возникновения непредвиденных потерь, убытков, недополучения доходов, прибыли по сравнению с планируемым вариантом1.
Риск — характеристика решения, принимаемого субъектом в ситуации, когда возможны альтернативы, которые содержат многие (более одного) исходы, существует неопределенность в отношении конкретного исхода и, по крайней мере, один из исходов опасен2.
Риск может выступать как возможность неблагоприятного события (происшествия), комбинация опасностей, непредсказуемость — это тенденция к тому, что фактические результаты могут отличаться от ожидаемых, неопределенность потерь, возможность потерь3.
Важным моментом в создании системы управления рисками является их классификация. Научно обоснованная классификация рисков способствует эффективности организации управления риском и позволяет четко определить место каждого риска в их общей системе (рис. 3.1).
Под классификацией рисков понимают их распределение на конкретные группы по определенным признакам для достижения поставленных целей. Классификационная система рисков включает группу, категории, виды, подвиды и разновидности рисков4.
Можно выделить следующие критерии классификации рисков:
• в зависимости от возможного результата;
• причины возникновения риска;
Рис. 3.1. Классификация рисков
• по роду опасностей;
• по характеру деятельности;
• возможности воздействия на риск и др.
В зависимости от возможного результата (рискового события) риски можно подразделить на две группы: чистые и спекулятивные.
Чистые риски означают возможность получения отрицательного или нулевого результата. К ним относятся следующие риски: природно-естественные, экологические, политические, транспортные и часть коммерческих рисков (имущественные, производственные, торговые).
Спекулятивные риски выражаются в возможности получения как положительного, так и отрицательного результата. Данная группа включает финансовые риски, являющиеся частью коммерческих рисков.
В зависимости от основной причины возникновения (базисный или природный риск) риски делятся на природно-естественные, экологические, политические, транспортные, коммерческие.
К природно-естественным относятся риски, связанные с проявлением стихийных сил природы: землетрясения, наводнения, бури, пожары, эпидемии и др.
Экологические риски — риски, связанные с загрязнением окружающей среды.
Политические риски определяются политической ситуацией в стране и деятельностью государства. Они возникают при нарушении условий производственно-торгового процесса по причинам, непосредственно не зависящим от хозяйствующего субъекта. К политическим рискам относятся:
• невозможность осуществления хозяйственной деятельности вследствие военных действий, революций, обострения внутриполитической ситуации в стране, национализации, конфискации товаров и предприятий, введение эмбарго из-за отказа нового правительства выполнить принятые предшественниками обязательства и т.п.;
• введение отсрочки (моратория) на внешние платежи на определенный срок ввиду наступления чрезвычайных обстоятельств (забастовки, войны и т.д.);
• неблагоприятное изменение налогового законодательства;
• запрет или ограничение конверсии национальной валюты в валюту платежа. В этом случае обязательство перед экспортерами может быть выполнено в национальной денежной валюте, имеющей ограниченную сферу применения.
Транспортные риски — риски, связанные с перевозкой грузов различными видами транспорта: автомобильным, морским, речным, железнодорожным, воздушным и т.д.
Коммерческие риски представляют собой опасность потерь в процессе финансово-хозяйственной деятельности. Они означают неопределенность результатов от данной коммерческой деятельности.
По структурному признаку коммерческие риски делятся на следующие:
• имущественные;
• производственные;
• торговые;
• финансовые.
Имущественные риски связаны с вероятностью потерь имущества предпринимателя по причине кражи, диверсии, халатности, перенапряжения технической и технологической систем и т.д.
Производственные риски — риски, связанные с убытком от остановки производства, прежде всего с гибелью или повреждением основных или оборотных фондов (оборудование, сырье, транспорт и т.д.), а также риски, связанные с внедрением в производство новой техники и технологии.
Торговые риски возникают вследствие задержки платежей, отказа от платежа в период транспортировки товара, непоставки товара и т.д.
Финансовые риски обусловлены вероятностью потерь финансовых ресурсов, т.е. денежных средств. Эти риски подразделяются на две группы:
• риски, связанные с покупательской способностью денежных средств;
• риски, связанные с вложением капитала (инвестиционные риски).
К первой группе относятся следующие риски: инфляционные, дефляционные риски, валютные риски и риски ликвидности.
Инфляционный риск — риск того, что при росте инфляции получаемые денежные доходы обесцениваются с точки зрения реальной покупательной способности быстрее, чем растут. В таких случаях предприниматель несет реальные потери.
Дефляционный риск — риск того, что при росте дефляции происходит падение уровня цен, ухудшение экономических условий предпринимательства и снижение доходов.
Валютные риски представляют собой опасность валютных потерь, связанных с изменением курса одной иностранной валюты по отношению к другой, при проведении внешнеэкономических, кредитных и других валютных операций.
Риски ликвидности — это риски, связанные с возможностью потерь при реализации ценных бумаг или других товаров из-за изменения оценки их качества и потребительской стоимости.
Инвестиционные риски включают риск упущенной выгоды, риск снижения доходности и риск прямых финансовых потерь.
Риск упущенной выгоды — это риск наступления косвенного финансового ущерба (неполученная прибыль) в результате неосуществления какого-либо мероприятия (например, страхование, инвестирование и т.д.).
Риск снижения доходности может возникнуть в результате уменьшения процента и дивидендов по портфельным инвестициям, по вкладам и кредитам. Портфельные инвестиции связаны с формированием инвестиционного портфеля посредством приобретения ценных бумаг и других активов. Риск снижения доходности включает процентные и кредитные риски.
К процентным рискам относятся опасность потерь коммерческими банками, кредитными учреждениями, инвестиционными институтами, лизинговыми компаниями в результате превышения процентных ставок, выплачиваемых ими по привлеченным средствам, над ставками по предоставленным кредитам. К процентным рискам относятся также риски потерь, которые могут понести инвесторы в связи с изменением дивидендов по акциям, процентных ставок на рынке по облигациям, сертификатам и другим ценным бумагам. Рост рыночной ставки процента ведет к понижению курсовой стоимости ценных бумаг, особенно облигаций с фиксированным процентом. Суть процентного риска состоит в непредвиденном изменении процентной ставки на финансовом рынке.
Причиной возникновения процентных рисков могут быть изменение конъюнктуры финансового рынка, рост или снижение предложения свободных денежных ресурсов и другие факторы. Отрицательные финансовые последствия процентного риска проявляются в эмиссионной деятельности предприятия, в его дивидендной политике, краткосрочных финансовых инвестициях и некоторых других финансовых операциях.
Кредитные риски — риски, связанные с возможным невозвратом суммы кредита и процентов по нему. Для кредитора имеют значение не только сам факт возврата суммы кредита и процентов, но и сроки возврата. Таким образом, для кредитора существует риск прямых убытков в случае невозврата суммы кредита или его части и риск косвенных убытков, связанный с задержкой уплаты основного долга и процентов по нему. К кредитному риску относится также риск события, при котором эмитент, выпустивший долговые ценные бумаги, окажется не в состоянии выплачивать проценты по ним или основную сумму долга. Возможными путями снижения кредитного риска являются получение финансовых гарантий и осуществление страхования.
Кредитный риск может быть также разновидностью рисков прямых финансовых потерь, которые включают биржевой риск, селективный риск, риск банкротства.
Биржевые риски представляют собой опасность потерь от биржевых сделок. К данной категории относится риск неплатежа по коммерческим сделкам, риск неплатежа комиссионного вознаграждения брокерской фирмы и т.п.
Селективные риски — это риски неправильного выбора видов вложения капиталов, вида ценных бумаг для инвестирования в сравнении с другими видами ценных бумаг при формировании инвестиционного портфеля.
Риск банкротства представляет собой опасность в результате неправильного выбора вложения капитала полной потери предпринимателем собственного капитала и неспособности его рассчитываться по взятым на себя обязательствам.
В качестве самостоятельного вида иногда выделяют также проектный риск, включающий следующие разновидности:
• риск, исключительно связанный с самим проектом;
• внутрифирменный риск;
• рыночный или портфельный риск.
Как правило, многие риски взаимосвязаны и изменения в одном из них вызывают изменения в другом, но все они влияют на экономические результаты предприятия в целом.
Риски классифицируют по роду опасности на техногенные (или антропогенные), природные и смешанные риски.
Техногенные риски порождены хозяйственной деятельностью человека (аварийные ситуации, загрязнение окружающей среды и т.д.). Примером таких рисков могут служить огневые риски, связанные с воздействием огня на различные объекты.
Природные риски не зависят от деятельности человека — это в основном риски стихийных бедствий: землетрясения, наводнения, урагана, тайфуна, удара молнии, извержения вулкана и т.п.
Смешанные риски — это события природного характера, инициируют возникновение техногенных рисков.
По характеру деятельности, с которой они связаны, риски классифицируют в зависимости от конкретной отрасли хозяйства.
Экологический риск — это вероятность наступления гражданской ответственности за нанесение ущерба окружающей среде, а также жизни и здоровью третьих лиц. Он может возникнуть в процессе строительства и эксплуатации производственных объектов и является составной частью промышленного риска. Ущерб окружающей среде выражается в виде загрязнения или уничтожения лесных, водных, воздушных и земельных ресурсов, нанесения вреда биосфере и сельскохозяйственным угодьям.
Наиболее вероятными случаями, в результате которых может наступить гражданская ответственность, являются аварии, сверхнормативные выбросы и утечки вредных веществ на производственных объектах, воздействие которых затронуло окружающую территорию.
Последствия аварии в данном случае можно разделить на ближайшие и отдаленные1. Под ближайшими последствиями понимается непосредственный ущерб в виде разрушения зданий и сооружений, загрязнения территории, травм и гибели людей и т.д. Отдаленные последствия возникают в виде долговременного загрязнения почвы, водных и других природных ресурсов и дальнейшего воздействия такого загрязнения на здоровье людей. Они проявляются в виде различных заболеваний, причем зачастую через несколько лет после аварии. Характерным примером наличия прямых и отдаленных последствий является авария на Чернобыльской АЭС 1986 г. Прямые потери в данном случае выражаются в виде случаев заболеваний лучевой болезнью и гибели людей, потери сельскохозяйственных угодий. Основные отдаленные последствия проявились через 10 лет после аварии в виде увеличения частоты раковых заболеваний.
Технические риски сопутствуют строительству новых объектов и их дальнейшей эксплуатации. Среди них выделяют строительномонтажные и эксплуатационные. Технические риски могут быть составной частью промышленных и инвестиционных рисков.
К строительно-монтажным рискам относятся:
• утери или повреждения строительных материалов и оборудования вследствие стихийных бедствий, взрыва, пожара и т.д.;
• нарушения функционирования объекта из-за ошибок при проектировании и монтаже;
• нанесение физического ущерба персоналу, занятому на строительстве объекта и др.
Инвестиционные риски связаны с возможностью недополучения или потери прибыли в ходе реализации инвестиционных проектов. Объектом риска в данном случае выступают имущественные интересы инвестора. Инвестиционные риски классифицируются в зависимости от особенностей реализации проекта и способа привлечения средств.
Под промышленными рисками понимают опасность нанесения ущерба предприятию и третьим лицам вследствие нарушения производственного процесса. Для промышленного производства наиболее часто встречающимися являются риск возникновения отказов машин и оборудования, возникновение аварийной ситуации.
По возможности воздействия на риск можно выделить:
• экзогенные (внешние) риски, не подпадающие под влияние лица, принимающего решение, для которых могут быть уменьшены только последствия их реализации — ущербы (убытки);
• эндогенные (внутренние) риски, находящиеся в области влияния лица, принимаемого решение, для которых может быть уменьшена вероятность их проявления и даже полностью исключена в некоторых случаях.
Риск является основой возникновения страховых отношений. В соответствии с Федеральным законом РФ «Об организации страхового дела в Российской Федерации» страховым риском является предполагаемое событие, на случай наступления которого проводится страхование. Несмотря на существующее многообразие рисков, «событие, рассматриваемое в качестве страхового риска, должно обладать признаками вероятности и случайности его наступления»1.
В страховании риск рассматривается в нескольких аспектах:
• как конкретное явление или совокупность событий, при наступлении которых производятся выплаты из страхового фонда;
• в связи с конкретным застрахованным объектом, который понесет убытки, т.е. неблагоприятные последствия от наступления страховых событий;
• как некоторая вероятность нанесения ущерба объекту страхования.
В имущественном страховании страховой риск проявляется в возможности гибели или повреждения имущества от пожара, урагана, наводнения, аварии, взрыва и других причин различного происхождения.
В личном страховании такими событиями могут быть утрата трудоспособности вследствие несчастного случая, инфекционное или профессиональное заболевание, смерть и т.д.
В обязательном пенсионном страховании — утрата застрахованным заработка или иного дохода в связи с достижением пенсионного возраста, наступления инвалидности, потери кормильца.
При страховании ответственности страховой риск выражается в возможности непреднамеренного причинения страхователем вреда (ущерба) другим (третьим) лицам, подлежащего возмещению в соответствии с законодательством или договором страхования.
Страховой риск следует отличать от страхового случая — фактического наступления того или иного страхового события. Страховой риск выражает потенциальную возможность страховой выплаты, а страховой случай — необходимость осуществления реальной выплаты.
Страховым случаем является совершившееся событие, предусмотренное договором страхования или законом, с наступлением которого возникает обязанность страховщика произвести страховую выплату страхователю, застрахованному лицу, выгодоприобретателю или иным третьим лицам.
Целенаправленные действия по ограничению или минимизации риска в системе экономических отношений носят название управление риском (риск-менеджмент). Концептуальный подход использования риска менеджмента в страховании включает три основные позиции:
• выявление последствий деятельности экономических субъектов в ситуации риска;
• умение реагировать на возможные отрицательные последствия этой деятельности;
• разработка и осуществление мер, при помощи которых могут быть нейтрализованы или компенсированы вероятностные негативные результаты предпринимаемых действий.
Содержательная сторона риск-менеджмента в страховании включает следующие основные элементы:
• подготовительный этап риск-менеджмента, который предполагает сравнение характеристик и вероятностей риска, полученных в результате анализа и оценки риска. На этом этапе выявляются альтернативы, при которых величина риска остается социально приемлемой. Устанавливаются приоритеты, т.е. выделяется круг проблем и вопросов, требующих первоочередного внимания, позволяющий ранжировать имеющиеся альтернативы по принципу приемлемости содержащегося в них риска: риск приемлем полностью, частично, не приемлем вообще;
• выбор конкретных мер, способствующих устранению или минимизации возможных отрицательных последствий риска. Данный этап включает разработку организационных и операционных процедур предупредительного характера. Для страховщика этот этап может состоять в подготовке и выдаче конкретных рекомендаций лицам, принимающим или реализующим рисковые решения.
Одним из вариантов, позволяющих своевременно реагировать на отрицательные последствия деятельности в ситуации риска, служит специально разработанный ситуационный план, содержащий предписания, что должен делать человек в той или иной ситуации и каких последствий следует ожидать. Преимущество ситуационного плана в рамках риска менеджмента заключается в том, что лица, реализующие рискованные решения, получают возможность быстро действовать в неблагоприятных условиях. Ситуационный план позволяет подготовиться к действиям в непредвиденных ситуациях, является средством, при помощи которого уменьшается неопределенность, что оказывает положительное воздействие на деятельность субъектов в условиях риска.
Осуществляя управление риском, страховщик обращает внимание на его правовой аспект. Это достигается разработкой и принятием законов и подзаконных актов, минимизирующих или ограничивающих риск. В нормативных актах также должен быть отражен вопрос, когда и при каких условиях риск является оправданным, правомерным и целесообразным.
Эффективность риск-менеджмента в рамках страховой совокупности во многом зависит от степени участия коллектива в выработке и принятии решений. Общая закономерность, отражающая сущность этого процесса, сводится к следующему: чем меньше степень вовлечения человека в события и чем меньше он знает о последствиях своих решений, тем больше он склонен принимать решения с риском отрицательного результата.
Управление страховыми рисками означает последовательное использование страховщиком структурных элементов управления рисков:
• идентификация (определение) стоимости риска;
• контроль за риском;
• финансирование риска.
Оценка стоимости риска представляет собой определение вероятности наступления события, на случай которого проводится страхование, и его последствий, выраженных в денежной форме. Стоимость риска оценивается на основе актуарных вычислений путем изучения статистических данных, характеризующих частоту возникновения событий и размер причиненного ими убытка.
Контроль риска включает мероприятия, направленные на снижение вероятности возможного риска, а также уменьшение реального ущерба в случае его возникновения.
Финансирование риска предполагает использование финансовых ресурсов для осуществления превентивных мероприятий и предотвращения убытков при наступлении неблагоприятных событий. Источниками финансирования могут быть страховые фонды, собственные средства, фонды! самострахования, внешние источники и др. Так, например, управление экологическим риском ставит своей целью защиту предприятий, организаций и населения от последствий техногенных аварий и катастроф. Контроль или снижение экологического риска обеспечивается превентивными мероприятиями, направленными на уменьшение вероятности возможной аварии и ущерба в случае ее наступления. Финансирование риска в данном случае состоит в распределении финансового покрытия ущерба во времени для смягчения финансового давления.
Система управления в ситуациях риска содержит следующие основные элементы, которые полезны в практическом применении:
• выявление альтернатив риска и допущение его только в пределах социально приемлемого уровня;
• разработка конкретных рекомендаций, ориентированных на устранение или минимизацию возможных негативных последствий риска;
• создание специальных планов, позволяющих оптимальным образом действовать в критической ситуации людям, реализующим решения с риском или контролирующим этот процесс;
• подготовка и принятие нормативных актов, помогающих претворить в жизнь выбранную альтернативу;
• учет психологического восприятия рискованных решений и программ.
Выделяют следующие основные этапы управления риском (рис. 3.2):
• анализ объекта риска;
• выявление риска;
• оценка риска;
• выбор метода воздействия на риск;
• принятие решения;
• непосредственное воздействие на риск;
• контроль результатов.
Рис. 3.2. Процесс управления риском
Анализ риска имеет своей целью получение необходимой информации о структуре, свойствах объекта. Выявление риска предполагает качественную характеристику имеющихся рисков объекта. Оценка риска — определение количественных характеристик рисков: вероятности и размера возможного ущерба.
На этапе выбора метода воздействия на риски планируется минимизация возможного ущерба в будущем, для чего применяются различные способы и методы его уменьшения.
Выбор методов воздействия на риск должен происходить в сравнении их эффективности, в том числе с учетом комплексных комбинаций различных методов.
Процесс непосредственного воздействия на риск включает четыре основных способа: исключение, снижение, сохранение и передача риска.
Исключение риска предполагает отказ от любых действий и мероприятий, связанных с данным риском.
Снижение риска подразумевает уменьшение либо размеров возможного ущерба, либо вероятности наступления неблагоприятных событий. Важную роль при этом играют предупредительные мероприятия.
Для снижения рисков экономической среды применяются различные приемы:
• диверсификация — процесс распределения средств (капитала) между различными объектами вложения, направлениями использования;
• приобретение дополнительной информации;
• лимитирование — установление лимита (предела) расходов, продаж, кредита и т.п.
Меры по передаче риска означают передачу ответственности за него третьим лицам при сохранении существующего уровня данного риска.
После выбора оптимальных способов воздействия на конкретные риски появляется возможность сформировать общую стратегию управления всем комплексом рисков предприятия. Это этап принятия решений, на котором определяются требуемые финансовые и трудовые ресурсы, происходят постановка и распределение задач среди менеджеров, осуществляется анализ рынка соответствующих услуг, проводятся консультации со специалистами.
Заключительный этап риск-менеджмента — контроль и корректировка результатов реализации выбранной стратегии с учетом полученных результатов и появлением новой информации.
Содержание
Параметры убыточности предприятия
Определение 1
Убыточность представляет собой финансовое состояние и результата хозяйственной деятельности предприятия, которые характеризуются тем, что в продолжении определенного времени поступления денежных средств не компенсируют затраты, прибыль не образуется, а долги увеличиваются.
Для определения убыточности предприятия следует учитывать ряд параметров:
- сумма долга за отгруженную продукцию;
- совокупность выполненных, но неоплаченных услуг или работ;
- общая сумма кредитов с учетом процентных платежей;
- размер задолженности, возникший по причине необоснованного обогащения;
- сумма долга, который образовался из-за нанесения вреда имуществу отдельных кредиторов;
- необходимая сумма для выплаты выходного пособия и заработной платы сотрудникам, работающим по трудовым договорам;
- необходимая сумма для погашения задолженности по выплате вознаграждения по договорам подряда;
- сумма задолженности по обязательствам перед учредителями и собственниками.
Готовые работы на аналогичную тему
- Курсовая работа Убыточность предприятия 440 руб.
- Реферат Убыточность предприятия 260 руб.
- Контрольная работа Убыточность предприятия 220 руб.
Получить выполненную работу или консультацию специалиста по вашему учебному проекту Узнать стоимость
К основным критериям, определяющим убыточность современного предприятия, относится неплатежеспособность и неоплатность.
интернет-биржа студенческих работ»>
Рисунок 1. Критерии убыточности предприятия. Автор24 — интернет-биржа студенческих работ
Неплатежеспособность подразумевает отсутствие у предприятия погасить текущую задолженность. Неоплатность характеризуется превышением пассивов предприятия над суммой его активов. В настоящее время убыточность предприятия подразумевает невозможность осуществлять плановые платежи, выплачивать заработную плату работникам.
Замечание 1
Прибыль, получаемая убыточным предприятием не покрывает затрат, необходимых для нормального производственного процесса.
Кроме того, убыточное предприятие не в состоянии осуществлять адекватные торговые отношения, поскольку оно не способно оплачивать платежи за уже поставленную продукцию, что становится причиной образования денежной задолженности.
Внутренние и внешние признаки убыточности предприятий
Условно признаки убыточности предприятий можно разделить на внутренние и внешние. Внутренние признаки связаны с просчетами менеджмента предприятия осуществлении сделок и операций, а также заключении договоров. Внутренними признаками убыточности можно назвать:
- инвестирование денежных средств в заведомо убыточное производство;
- малая оборачиваемость денежных средств, приводящая к убыточности;
- низкое качество использования имеющихся производственных, что становится причиной повышения цен на выпускаемую продукцию и спада спроса среди потребителей;
- неэффективная реклама;
- непонимание реального потенциала предприятия и переоценка отпускной цены производимой продукции;
- заключение кредитных договоров на невыгодных условиях, что приводит к превышению себестоимости по отношению к получаемой прибыли;
- несвоевременное расширение (реконструкция) предприятия, которая влечет за
- собой существенные капиталовложения и сокращение денежного оборота.
Замечание 2
Внешние признаки, как правило, от предприятия не зависят, они не поддаются урегулированию в силу нестабильного экономического положения в отдельной стране или мире в целом.
Внешние признаки убыточности могут включать:
- значительное сокращение потребительского спроса;
- растущая конкуренция и нарастающий приток импортной продукции или услуг;
- увеличение цен на сырье, необходимое для производственной деятельности;
- значительное изменение разнообразных внешних факторов, которые играют одну из ключевых ролей для конкретного производства.
Для определения убыточности предприятия могут быть использованы различные показатели. Примером таких показателей являются:
- сумма задолженности при неоплате выполненных работ, отгруженных товаров, оказанных услуг;
- сумма денежных средств по договорам займа, включая проценты;
- размер общей задолженности, которая образовалась из-за хищения;
- сумма задолженности, появившаяся по причинам нанесения вреда имуществу кредитора и т. п.
Индикаторы убыточности
Так или иначе, существуют специфические особенности функционирования предприятия, которые становятся причиной неплатежеспособности и убыточности, а в конечном результате — банкротства.
Условно любое убыточное предприятие проходит ряд основных стадий. На первой стадии выявляется несостоятельность ранее принятых управленческих решений.
На второй стадии принимаются ошибочные решение для выхода из сложившейся ситуации. Например, может быть взята большая сумма заемных средств, начато необдуманное расширение производственных мощностей или принят довольно крупный инвестиционный проект.
На третьей стадии руководство предприятия сталкивается с симптомами наступающей неплатежеспособности, выражающимися в значительном ухудшении экономических показателей деятельности и периодическом возникновении периодов недостатка денежных ресурсов.
Все это можно назвать ранними признаками банкротства, включающего экономические, финансовые, юридические и психологические аспекты общего баланса предприятия, которые в результате могут стать конкретными причинами несостоятельности. Поэтому, признаки убыточности могут быть формальными и неформальными,
Виды убыточности предприятия
Многие исследователи выделяют несколько типов убыточности предприятий.
Рисунок 2. Виды убыточности предприятия. Автор24 — интернет-биржа студенческих работ
При реальной убыточности предприятие не в состоянии восстановить свою платежеспособность ввиду существенных потерь не только собственных, но и заемных средств. В результате, предприятие не может вести полноценную хозяйственную деятельность.
Условная (временная) убыточность может быть вызвана возникновением большой суммы дебиторской задолженности и приводит к затруднению или невозможности сбыта продукции. В такой ситуации переориентирование производства с учетом реальных потребностей рынка способно исправить ситуацию.
Умышленная убыточность подразумевает целенаправленное доведение предприятия до неплатежеспособности или нанесение убытка с корыстными намерениями.
Ягельницкий Александр Александрович, доцент кафедры гражданского права МГУ им. М.В. Ломоносова, кандидат юридических наук, магистр юриспруденции (РШЧП).
Автор анализирует изменения в российской судебной практике по делам об убытках в 2017 — 2018 гг. и заключает, что Верховный Суд РФ, хотя и весьма осторожно, допустил взыскание чистых экономических убытков, а также предпринимает усилия для более внимательного отношения к обоснованию вывода о наличии или отсутствии причины в тексте судебного акта по делам о взыскании убытков.
Ключевые слова: чистые экономические убытки, солидарность, субсидиарность, причинно-следственная связь.
Право возмещения убытков является необходимой составляющей нормального функционирования правопорядка. Закон может качественно регулировать, например, вещное право, но все успехи в регулировании могут быть перечеркнуты неудачным применением судами норм о взыскании убытков. В значительной мере такой была ситуация в российском праве примерно до 2011 г.: уже много раз было сказано, что господствовавшая на тот момент практика перечисления судами состава гражданского правонарушения и вывод о том, что истец состава не доказал (во многих случаях — без уточнения, что именно не доказал истец), в значительной степени ослабила убытки как средство гражданско-правовой защиты <1>. Это стало причиной гипертрофированного развития институтов, которые по большому счету задуманы как второстепенные средства правовой защиты: неустойки и компенсации, предусмотренные Гражданским кодексом (ГК) РФ и другими законами за различные виды гражданско-правовых нарушений. Барьер в виде очевидного завышения бремени доказывания, возлагаемого на истца, постепенно начал ослабевать в 2011 г., когда Президиум ВАС высказался за доказывание убытков с разумной степенью достоверности <2>.
Интересно, что менее года спустя, при разработке Постановления N 7 <4>, соответствующие положения Постановления N 25 были уточнены с тем, чтобы исключить возможность двоякого толкования некоторых аспектов. Так, п. 12 Постановления N 25 устанавливал следующее правило: «Размер подлежащих возмещению убытков должен быть установлен с разумной степенью достоверности. По смыслу пункта 1 статьи 15 ГК РФ в удовлетворении требования о возмещении убытков не может быть отказано только на том основании, что их точный размер невозможно установить. В этом случае размер подлежащих возмещению убытков определяется судом с учетом всех обстоятельств дела, исходя из принципов справедливости и соразмерности ответственности допущенному нарушению». Эта формулировка допускала некоторую неопределенность в вопросе о том, в какой момент суд переходит к взысканию убытков исходя из принципов справедливости и соразмерности: выражение «точный размер», использовавшееся во втором предложении, могло быть истолковано как «размер, доказанный с разумной степенью достоверности» или как доказанная точная сумма убытков. Постановление N 7 с учетом введенного в действие п. 5 ст. 393 ГК эту неясность исключило: в п. 4 Верховный Суд воздержался от указания на «точный размер», предоставив суду возможность определить сумму взыскания исходя из принципов справедливости и соразмерности лишь при недоказанности убытков с разумной степенью достоверности.
Кроме того, Постановление N 7 явным образом декларировало не выраженное ранее правило о том, что причинно-следственная связь доказывается истцом также с разумной степенью достоверности. По всей видимости, авторы Постановления планировали распространить это правило и на внедоговорное причинение вреда, поскольку данное в п. 5 разъяснение технически относилось не только к ст. 393 ГК, но и к общей норме ст. 15, определяющей и внедоговорные, и договорные убытки.
Таким образом, к 2016 г. законодатель и Верховный Суд закрепили набор правил, сделавших невозможным столь распространенный до этого подход нижестоящих судов, вследствие которого решающую роль в делах об убытках играли нормы процессуального права о доказывании, а не материальное право.
Правила о доказывании «с разумной степенью достоверности» и о невозможности отказа в иске в связи с недоказанностью размера вреда положительно сказались на практике: если раньше массив судебных актов о недоказанности размера вреда посылал участникам оборота, пострадавшим от причинения вреда или нарушения договора, недвусмысленный сигнал об оставлении надежды, то после 2015 — 2016 гг. осмелевшие истцы, кажется, стали чаще ставить перед судьями более сложные вопросы материального права. Не всегда удачные ответы нижестоящих судов на эти вопросы привели к появлению практики Верховного Суда по соответствующим элементам института возмещения вреда и в определенной степени повлияли на интерес гражданско-правовой доктрины к вопросам убытков.
1. Чуть более генеральный деликт. Достаточно долгое время в российской науке права сохранялась достаточно необычная ситуация по вопросу о генеральном деликте. С одной стороны, господствовала позиция о том, что российское право строится на принципе генерального деликта. С другой стороны, существовало достаточно много публикаций, указывающих на то, что для возникновения деликтного правоотношения необходимо нарушение абсолютного права истца <5>.
Нельзя не признать, что российский закон дает некоторые основания для второго суждения. Статья 1064 ГК, являющаяся основной нормой о внедоговорном причинении вреда, устанавливает, что возмещается вред, «вред, причиненный личности или имуществу гражданина, а также вред, причиненный имуществу юридического лица». Статья 15 ГК, содержащая общее понятие убытков, определяет кредитора по требованию об убытках как «лицо, право которого нарушено».
И понятие имущества, данное в ст. 128, и учение о субъективном гражданском праве (с прибавлением п. 3 ст. 308) достаточно прямо приводили к выводу о том, что для взыскания внедоговорного вреда необходимо нарушение абсолютного права потерпевшего.
Такое толкование ст. 15, 1064 ГК позволяло полагать, что российское право строится не по модели генерального деликта, а по противопоставляемой ей модели защищаемых благ, закрепленной в абз. 1 § 823 Германского гражданского уложения (ГГУ). Это же наталкивало на мысль о том, что противоправность как реквизит гражданско-правового деликта относится не к поведению нарушителя, а к результату его поведения — нарушению чужого субъективного права <6>.
В такой логике оказывалось, что классический деликт обмана и предусмотренное ст. 179 ГК право возмещения убытков, причиненных обманом при заключении сделки, является законодательно предусмотренным исключением из понимания противоправности как нарушения чужого субъективного права. Аналогичный подход, видимо, применялся бы и к законодательно предусмотренным случаям возмещения чистых экономических убытков, например вреда, причиненного потерей кормильца.
В этом плане интересно рассуждение Е.А. Флейшиц в ее известном споре с М.М. Агарковым о понятии противоправности. Отталкиваясь от исходной точки, согласно которой противоправность есть нарушение субъективного права, она, до этого включив в список возможных к нарушению прав относительные права без участия нарушителя, рассматривает казус с удостоверением нотариусом подложной копии документа, что стало причиной взыскания с гражданина денежных средств. Е.А. Флейшиц делает вывод, что нотариус нарушил субъективное право этого гражданина, а нарушенное субъективное право гражданина существует потому, что последний имеет возможность обратиться с жалобой на незаконное действие нотариуса, которая аналогична иску, подаваемому в защиту субъективного права <7>.
Против рассматриваемого толкования ст. 15, 1064 могли быть высказаны определенные возражения: восприятие этих норм так, будто они ограничивают взыскание деликтных убытков подобно абз. 1 § 823 ГГУ, даже при сопоставлении с правом Германии требовало некоторых добавлений в отечественный правопорядок. Авторы ГГУ оставили как минимум два основания взыскания убытков без нарушения абсолютных прав: вред, противный добрым нравам (§ 826), и вред, причиненный нормой с защитным эффектом в пользу потерпевшего (абз. 2 § 823).
Даже если считать п. 4 ст. 10 ГК функциональным аналогом § 826 ГГУ, это оставляет определенное напряжение, поскольку этот пункт также устанавливает нарушение прав потерпевшего от злоупотребления как условие взыскания убытков. Нельзя не учитывать и выработанный в Германии инструмент обхода весьма жесткого ограничения сферы действия деликтного права — договор с защитным эффектом в пользу третьих лиц <8>.
КонсультантПлюс: примечание.
Статья Е.В. Бибиковой «Договор в пользу третьего лица в российском и европейском частном праве: сравнительно-правовой обзор» включена в информационный банк согласно публикации — «Вестник экономического правосудия Российской Федерации», 2017, N 12.
Хотя и «французское», и «немецкое» прочтение ст. 15 и 1064, как показывает опыт соответствующих правопорядков, вполне жизнеспособно, каждое из них в определенной мере влияет на другие институты гражданского права. Так, трехзвенная немецкая система требует более либерального подхода судов к понятию договора; это видно по договорам с защитным эффектом для третьих лиц, потому что условия распространения «договорного зонтика» определяются, помимо прочего, весьма изощренными правилами толкования договора. Французская система генерального деликта, напротив, во многих ситуациях требует ограничения рубрик и сумм взыскиваемых убытков.
В 2017 и 2018 гг. Верховный Суд РФ принял два резонансных акта, которые, по всей видимости, ставят под серьезное сомнение описанный выше второй (немецкий) подход к понятию противоправности и приближают российское деликтное право к генеральному деликту.
В 2017 г. вынесено Определение по делу «Бомарше» <9>, в котором, как известно, Верховный Суд признал за лицом, заключившим недействительный договор купли-продажи будущей недвижимости, деликтный иск к застройщику, создавшему видимость наличия права на эту будущую недвижимость у лица, которое якобы передало это право истцу. В 2018 г. состоялось решение по делу «Магадан Тест» <10>, в котором Верховный Суд высказался по классическому вопросу о недостоверном совете: орган по сертификации выдал неверный сертификат об экологическом классе транспортного средства, а лицо, получившее транспортное средство от продавца, в последующем не смогло использовать его ввиду запрета со стороны ГИБДД. Лицо, неверно сертифицировавшее транспортное средство, было признано обязанным возместить убытки последнему приобретателю.
Дело «Магадан Тест» интересно среди прочего тем, что нижестоящие суды, видимо, руководствовались логикой субъективной противоправности: скорее всего, именно поэтому кассационный суд отметил, что у истца имеется право собственности на приобретенный им автомобиль <11>.
Идея генерального деликта нашла неожиданную поддержку в декабре 2017 г. и у Конституционного Суда в Постановлении по известному делу Г.Г. Ахмадеевой <12>, посвященному недоплате налогов. Фабула дела состояла в том, что Г.Г. Ахмадеева, являясь бухгалтером юридического лица, неверно составляла отчетность, а в последующем юридическое лицо не смогло уплатить налоги. Конституционный Суд поддержал вывод о том, что в этом случае — хотя никакое абсолютное право государства в лице налогового органа нарушено не было — налоговый орган имеет право на деликтный иск к бухгалтеру. В переводе на гражданско-правовые термины <13> это Постановление означает, что действия лица (бухгалтера), вследствие которых кредитор (налоговый орган) не смог получить причитающееся, являются деликтом <14>.
Изложение фабул судебных дел показывает, что суды, по существу, признали принципиальную возможность взыскания чистых экономических убытков в российском праве. Это было сделано на примере дел, в которых поведение причинителя вреда было или умышленным, или грубо небрежным.
2. Соотношение требований. Дела «Бомарше» и «Магадан Тест» оказали влияние и на вопрос о том, как соотносятся между собой деликтное и (чаще всего) договорное требования потерпевшего к разным лицам. В обоих делах истец заявлял требование против лица, не состоящего с ним в договорных отношениях, притом что требование истца к контрагенту по договору было направлено на удовлетворение того же экономического интереса.
В деле «Бомарше» таким контрагентом был М.Б. Горпиченко, у которого истец А.В. Ганьжин приобрел права на спорное будущее помещение; ситуация осложнялась еще и тем, что А.В. Ганьжин уже предъявил иск к М.Б. Горпиченко о возврате уплаченных за квартиру денег и выиграл его, однако смог через пристава-исполнителя получить лишь незначительную часть присужденной суммы.
В деле «Магадан Тест» индивидуальный предприниматель В.А. Федоров мог бы предъявить требование из нарушения качества товара к продавцу ООО «Энерготехстрой», ликвидированному до рассмотрения дела.
То обстоятельство, что в обоих делах произошло «стечение» договорного требования к контрагенту и деликтного — к третьему лицу, ставит вопрос о соотношении требования истца к своему контрагенту в относительном правоотношении (применительно к постановлению Конституционного Суда — требования налогового органа о взыскании недоимки) и к лицу, которое допустило нарушение, занявшее важное место в цепи обстоятельств, завершившихся убытками для истца.
Само по себе разрешение трех ситуаций судами не оставляет простора для фантазии: во всех случаях судами дан положительный ответ на вопрос о возможности удовлетворения деликтного иска в таких ситуациях <15>. В связи с этим встает вопрос: в каком отношении находятся между собой два анализируемых требования? <16>
Ни в одном из дел нет признаков возложения на двоих ответчиков долевой ответственности, поэтому гипотетически мыслимы два варианта ответа на этот вопрос. С одной стороны, требования можно считать солидарными в том смысле, что истец свободен взыскивать средства с любого из ответчиков (договорный должник или причинитель) до полного получения удовлетворения. С другой стороны, возможно решение в пользу каскадности требований: истец сначала должен обратиться с требованием к договорному должнику и только после неудовлетворения этого требования предъявлять иск к деликтному причинителю <17>.
Верховный Суд в деле «Бомарше» отметил следующее: «Предъявление иска к Горпиченко М.Б. и присуждение к взысканию с последнего в пользу Ганьжина А.В. уплаченных по признанному недействительным договору купли-продажи денежных средств само по себе не препятствует привлечению должника к гражданско-правовой ответственности в виде возмещения вреда при доказанности факта правонарушения и невозмещении потерь контрагентом по сделке».
В деле «Магадан Тест» Суд затронул вопрос о существовании у истца контрагента, требование к которому могло бы реализовать экономический интерес истца: «Объективная невозможность реализации предусмотренных законодательством о лизинге механизмов восстановления нарушенного права покупателя не исключает, при наличии к тому достаточных оснований, обращение за компенсацией имущественных потерь последнего в порядке, предусмотренном для возмещения внедоговорного вреда (статья 1064 ГК РФ), с лица, действия (бездействие) которого с очевидностью способствовали нарушению абсолютного права покупателя и возникновению у него убытков».
Конституционный Суд, рассматривая вопрос о соотношении требования о взыскании недоимки и требования о взыскании убытков с бухгалтера, указал: «…привлечение физического лица к гражданско-правовой ответственности за вред, причиненный публично-правовому образованию в размере подлежащих зачислению в его бюджет налогов организации-налогоплательщика, возникший в результате уголовно-противоправных действий этого физического лица, возможно лишь при исчерпании либо отсутствии правовых оснований для применения предусмотренных законодательством механизмов удовлетворения налоговых требований за счет самой организации или лиц, привлекаемых к ответственности по ее долгам в предусмотренном законом порядке, в частности после внесения в единый государственный реестр юридических лиц сведений о прекращении этой организации, либо в случаях, когда организация-налогоплательщик фактически является недействующей, в связи с чем взыскание с нее или с указанных лиц налоговой недоимки и пени в порядке налогового и гражданского законодательства невозможно».
Из приведенных цитат наиболее прямо в пользу субсидиарности иска к причинителю вреда при наличии возможности удовлетворения требования за счет иных лиц высказался Конституционный Суд. Однако это вряд ли может свидетельствовать о существовании общего правила о субсидиарности: поскольку Конституционный Суд рассматривал ситуацию противостояния государства в лице налогового органа и гражданина, приведенная позиция может являться всего лишь результатом применения идеи о приоритете прав гражданина над интересами государства.
В делах, рассмотренных Верховным Судом, вопрос о солидарности или субсидиарности не ставился: в обоих случаях истцы уже не смогли получить удовлетворение от договорного должника и именно по этой причине предъявили требование к причинителю вреда. Верховный Суд даже obiter dictum не высказался по поставленному вопросу о соотношении требований <18>, оставив, вероятно, место для дальнейшего развития судебной практики <19>.
Однако представляется правильным отметить, что, даже если позиция о субсидиарном соотношении <20> требований к договорному должнику и к причинителю вреда верна, сделанный Верховным Судом в деле «Бомарше» вывод о взыскании убытков свидетельствует о том, что невозможность получения взысканного с договорного должника посредством судебных исполнителей достаточна для того, чтобы активировать субсидиарное обязательство нарушителя <21>.
3. Чуть менее прямая причинно-следственная связь. Во Франции принцип генерального деликта приводит к взысканию убытков в потенциально широком круге ситуаций, важную роль в ограничении сумм и рубрик взыскиваемого вреда играет причинно-следственная связь <22>. По всей видимости, российское право, склоняющееся в последние два года к французскому пониманию генерального деликта, в обозримом будущем может также столкнуться с необходимостью более глубокого погружения в учение о причинно-следственной связи.
Нередко воспроизводимый тезис о необходимости прямой и непосредственной причинно-следственной связи ставится под сомнение и, как представляется, самими судебными актами по делам «Магадан Тест» и «Бомарше». В обоих делах убытки возникли в результате достаточно обширных событийных рядов, и у суда вполне была возможность атрибутировать негативные последствия на стороне истца какому-то иному обстоятельству, а не неправомерному действию причинителя. Наиболее простым, видимо, являлся бы вывод о том, что негативные имущественные последствия возникли у истцов не потому, что ответчики «выпустили в оборот» видимость несуществующего права в связи с будущей квартирой или сертифицировали некачественное транспортное средство соответственно, а потому, что договорные должники истцов (которых истцы, видимо, выбирали добровольно) не смогли исполнить своих обязательств.
Верховный Суд так поступать не стал. В нескольких недавно рассмотренных делах он поправлял нижестоящие суды, проявившие чрезмерно жесткий подход к причинно-следственной связи.
Так, в 2018 г. Верховный Суд направил на новое рассмотрение дело со следующей фабулой. На участке ответчика, соседнем с участком истца, производилось строительство, после чего дом истца пошел трещинами. Нижестоящие суды в иске о возмещении убытков отказали, сославшись на то, что дом истца не соответствовал сейсмическим требованиям, применимым к соответствующему району. Верховный Суд с таким подходом не согласился: по его мнению, несоответствие жилого дома истца требованиям к строительству в сейсмических районах само по себе не свидетельствует об отсутствии причинно-следственной связи между действиями ответчика и причинением вреда имуществу истца, а также о том, что именно несоответствие жилого дома истца этим требованиям привело к повреждению этого дома <23>.
Таким образом, Верховный Суд дал нижестоящим судам иллюстрацию правильного применения норм о причинно-следственной связи: при наличии в материалах дела доказательств нескольких событий в ряду, повлекших в итоге убытки, суду следует обосновать, почему одному из событий придано свойство юридически значимой причины; при этом отсутствие или неубедительность такого обоснования являются основаниями для отмены судебного акта.
Представляется правильным отметить, что в настоящее время в некоторых судебных актах прослеживается несколько более жесткий подход к причинно-следственной связи применительно к деликтам государства. Практике известны дела, в которых суды, подобно приведенному выше примеру о сейсмически опасном районе, лишь перечисляют некоторые обстоятельства в ряду событий, завершившихся вредом, и, не уделяя должного внимания мотивировке, объявляют юридически значимой причиной иные, помимо действий государства, обстоятельства. Такими обстоятельствами могут быть, например, легкая небрежность потерпевшего или наличие у него (призрачной) возможности получения удовлетворения от иного должника, помимо государства. Однако отсутствуют убедительные основания рассматривать причинно-следственную связь в рамках института ответственности за акты власти иначе, чем в иных областях гражданского права.
Интерес представляет рассмотренное Верховным Судом в 2018 г. <24> и попавшее в Обзор практики <25> дело, в котором решался вопрос, могут ли быть переложены на страховую компанию, несвоевременно выплатившую банку страховое возмещение в связи с гибелью автомобиля, суммы процентов, выплаченные банку заемщиком. Суд апелляционной инстанции решил, что требования гражданина к страховой компании ограничиваются процентами за несвоевременное пользование чужими денежными средствами, а между выплатой гражданином процентов банку и несвоевременной выплатой страховой компанией страхового возмещения отсутствует причинно-следственная связь. Суд акцентировал внимание на том, что причиной выплаты гражданином процентов банку были условия кредитного договора, добровольно принятые заемщиком, а не просрочка страховой компании в выплате возмещения. Верховный Суд с этой логикой не согласился и отправил дело на новое рассмотрение, указав, что если бы страховщик выплатил страховое возмещение своевременно, на что вправе был рассчитывать истец, то у последнего не возникло бы необходимости обслуживать кредит и выплачивать излишние проценты.
Как видится, помимо очередного подтверждения наличия у суда кассационной инстанции права пересматривать суждение нижестоящих судов о причинно-следственной связи, этот судебный акт примечателен выводом о том, что возникновение обязанности истца производить какие-либо выплаты из добровольно взятого им на себя обязательства само по себе не является препятствием для признания наличия причинно-следственной связи между нарушением обязательства или причинением вреда и такими выплатами <26>. Возможно, утверждение этой практики в какой-то момент приведет к вполне логичному заключению, что ставшие субъективно бесполезными для потерпевшего не только гражданско-правовые, но и налоговые платежи (например, транспортный налог за период ремонта поврежденного ответчиком транспортного средства) также могут быть взысканы в составе убытков.
<1> Применительно к чистым экономическим убыткам в иностранной литературе обсуждается аргумент об «открытых шлюзах»: дозволение взыскивать чистые экономические убытки приведет к наводнению судов исками и к чрезмерной осмотрительности участников оборота, которые будут опасаться каким-либо своим действием причинить вред; в российском праве действовавшие до 2011 — 2016 гг. подходы к доказыванию убытков приводили к противоположной ситуации: шлюзы были почти герметично задраены.
<2> См. также: Концепция развития гражданского законодательства Российской Федерации (одобрена решением Совета при Президенте РФ по кодификации и совершенствованию гражданского законодательства от 07.10.2009) // Вестник ВАС РФ. 2009. N 11. Ч. II. П. 5.1.
Эта идея была воспринята и законодателем, и последовавшей судебной практикой. В Постановлении N 25 <3> были закреплены две центральные идеи: во-первых, размер убытков доказывается с разумной степенью достоверности, во-вторых, в иске о взыскании убытков не может быть отказано по одной только причине недоказанности их размера.
<3> Постановление Пленума ВС РФ от 23.06.2015 N 25 «О применении судами некоторых положений раздела I части первой Гражданского кодекса Российской Федерации».
<4> Постановление Пленума ВС РФ от 24.03.2016 N 7 «О применении судами некоторых положений Гражданского кодекса Российской Федерации об ответственности за нарушение обязательств».
<9> Определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 22.05.2017 по делу N А51-273/2015.
<10> Определение Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 11.05.2018 N 306-ЭС17-18368.
<11> Постановление АС Поволжского округа от 31.08.2017 по делу N А57-15013/2016.
<12> Постановление КС РФ от 08.12.2017 N 39-П «По делу о проверке конституционности положений статей 15, 1064 и 1068 Гражданского кодекса Российской Федерации, подпункта 14 пункта 1 статьи 31 Налогового кодекса Российской Федерации, статьи 199.2 Уголовного кодекса Российской Федерации и части первой статьи 54 Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан Г.Г. Ахмадеевой, С.И. Лысяка и А.Н. Сергеева».
<13> Несмотря на различие гражданско-правового обязательства и отношения, возникающего между государством и налогоплательщиком в связи с неуплатой недоимки, для целей настоящего обзора проведение такой параллели представляется обоснованным.
<14> Побочным эффектом этой практики можно считать достаточно необычный случай: что-то вроде конкуренции исков, когда государству в лице налогового органа, пропустившего срок взыскания налоговой недоимки, предоставляется второй шанс в виде взыскания той же недоимки как убытков (см.: Пепеляев С.Г. Метастазы // Налоговед. 2018. N 5). Такой неожиданный вывод, представляющийся глубоко ошибочным, требует отдельного анализа.
<15> Как представляется, это позволяет прийти к выводу об отмирании подхода, ранее иногда демонстрировавшегося практикой (см.: Постановления АС Уральского округа от 12.04.2016 N Ф09-2352/16 по делу N А07-14497/2014, от 16.11.2015 N Ф09-8031/15 по делу N А07-19206/2014 — с ошибочной ссылкой на Постановление Президиума ВАС РФ от 18.06.2013 N 1399/13).
<16> Тололаева Н.В. Отдельные вопросы применения иска об убытках для защиты нарушенных прав дольщиков в многоквартирных домах: Комментарий к Определению Судебной коллегии по экономическим спорам ВС РФ от 22 мая 2017 г. N 303-ЭС16-19319 // Комментарий практики рассмотрения экономических споров (судебно-арбитражной практики) / Отв. ред. В.Ф. Яковлев. М., 2018. Вып. 24; СПС «КонсультантПлюс».
<17> Подход, согласно которому субсидиарная ответственность является частным случаем солидарной, поддержан Н.В. Тололаевой (Тололаева Н.В. Пассивные солидарные обязательства: российский подход и континентально-европейская традиция: Дис. … канд. юрид. наук. М., 2017); с учетом этого тезиса имеются некоторые сомнения в (хотя и систематически и исторически обоснованном) ограничительном толковании Н.В. Тололаевой термина «совместно» в ст. 1080 ГК (см.: Тололаева Н.В. Отдельные вопросы применения иска об убытках…): видится вполне мыслимой концепция, допускающая одновременно расширительное толкование слов «совместно» (включая случайное стечение требований по разным основаниям) и «солидарно» (включая субсидиарность) в ст. 1080.
-<18> Хотя как минимум в одном случае Пленум ВАС высказывался в пользу возможности истца не дожидаться проверки удовлетворения требования одним из ответчиков, т.е. в пользу полноценной солидарности (см.: п. 8 Постановления Пленума ВАС РФ от 30.07.2013 N 62 «О некоторых вопросах возмещения убытков лицами, входящими в состав органов юридического лица». См. также: Тололаева Н.В. Отдельные вопросы применения иска об убытках…).
<19> Вряд ли будет полезным для ответа на этот вопрос и Определение ВС РФ от 05.06.2018 N 59-КГ18-5: сложность установления процессуальной ситуации из этого акта и краткость мотивировки Коллегии затрудняют отнесение этого Определения к поддерживающим вывод о солидарности или субсидиарности в рассматриваемой ситуации.
<21> Вероятно, высказанная по делу «Бомарше» позиция свидетельствует об отходе от продемонстрированного двумя месяцами ранее взгляда, требовавшего от истца дождаться окончания банкротства основного должника (см.: Определение ВС РФ от 15.02.2017 N 305-ЭС16-14064 по делу N А40-119490/2015).
<23> Определение ВС РФ от 30.01.2018 N 20-КГ17-21; Обзор судебной практики ВС РФ N 4 (2018) (утв. Президиумом ВС РФ 26.12.2018).
<24> Определение ВС РФ от 03.04.2018 N 5-КГ18-17.
<25> Обзор судебной практики ВС РФ N 3 (2018) (утв. Президиумом ВС РФ 14.11.2018).
lifenok
09 февр. 2013 г., 18:55:50 Reply
Начиная любое дело,неважно в какой сфере оно проявляется,человек думает о его исходе:успехе и процветании или неучаче и крахе. (абзац) Арабское изречение гласит: «убытки считай раньше прибылей». это очень правильно.Убытки будут всегда,а прибыль-это временное и абстрактное убеждение.существует такое понятие,как «Карьерная лестница».я думаю,что ее можно сравнить и с обычной,по которой люди ходят каждый день на работу,в школу,да и просто «в свет».Ведь лестница всегда ведет либо вверх либо вниз.если карьера человека N основана на злокачественных убеждениях и целях,то в любом случае он будет терпеть одни убытки из-за «неуммения» или «нехотения».а вообще,будущая прибыль зависит скорее всего от грамотного использования природных и умственных факторов(опять же это зависит от того,в какой сфере учавствует эта деятельность).неудивительно,что в настоящее время с работы увольняют всех лентяев и лодырей-от них одни убытки.(абзац) таким образом,человек должен готов к любым последствиям в процессе своего дела,но главное,вё должно быть честно и правильно.
