Доведение до банкротства ответственность

Поставить закладку
Посмотреть закладки

К вопросу о субсидиарной ответственности участников (учредителей) при банкротстве юридического лица

Ильясова К.М. —

ВНС НИИ частного права

КазГЮУ, д.ю.н.

Вопросы субсидиарной ответственности в последнее время стали привлекать пристальное внимание казахстанских авторов, что подтверждает особое значение указанного вида ответственности в механизме защиты нарушенных имущественных прав участников гражданского оборота. Одновременно, обращение к указанным вопросам свидетельствует о том, что в правовом регулировании субсидиарной ответственности нет полной определенности, что является причиной неоднозначного толкования соответствующих норм в правоприменительной деятельности. Изложенное побудило нас обратиться к одному из многочисленных случаев субсидиарной ответственности, предусмотренных гражданским законодательством, в частности, к вопросу о субсидиарной ответственности участников (учредителей) при банкротстве юридического лица.

Одним из необходимых правовых инструментов обеспечения прав кредиторов в процедурах банкротства являются нормы о субсидиарной ответственности участников (учредителей) за доведение юридического лица до банкротства. В правовом регулировании отношений по привлечению к указанной ответственности участников (учредителей) юридического лица при банкротстве последнего необходимо различать материальные и процессуальные аспекты. Материальные основания такой ответственности регулируются нормами ГК РК и Закона РК от 21 января 1997 г. «О банкротстве» (далее — Закон о банкротстве), процессуальные — нормами ГПК РК и Закона о банкротстве.

Нормы о привлечении к субсидиарной ответственности участника (учредителя) при наступлении банкротства юридического лица, содержащиеся в законодательстве РК, являются противоречивыми, что является одной из причин возникновения проблем при их толковании и практическом применении.

В связи с изложенным, нами, на основании сравнительно-правового анализа дается научный анализ соответствующих норм казахстанского законодательства, что предполагает возможность неоднозначного их толкования как в правоприменительной деятельности, так и в научных исследованиях.

В целях установления материальных оснований привлечения к субсидиарной ответственности участников (учредителей) в случае банкротства юридического лица нами были проанализированы следующие нормы ГК РК и Закона о банкротстве:

1) пункт 3 ст. 44 ГК РК:

«Если банкротство юридического лица вызвано действиями его учредителя (участника) или собственника его имущества, то при недостаточности средств у юридического лица, учредитель (участник) или соответственно собственник его имущества несет перед кредиторами субсидиарную ответственность.»;

2) пункт 2 ст. 94 ГК РК: «В случае банкротства дочерней организации по вине основной организации последняя несет субсидиарную ответственность по ее долгам.»;

3) пункт 1 статьи 5 Закона о банкротстве:

«Собственник имущества должника (уполномоченный им орган), учредитель (участник) и/или должностные лица юридического лица — должника несут субсидиарную ответственность перед кредиторами несостоятельного должника принадлежащим им имуществом за преднамеренное приведение должника к неплатежеспособности (преднамеренное банкротство).»;

4) пункт 3 статьи 74 Закона о банкротстве:

«В случаях, когда законодательством Республики Казахстан предусмотрена субсидиарная ответственность иных лиц за доведение должника до банкротства, размер этой ответственности определяется как разница между общей суммой требований кредиторов и конкурсной массой имущества должника. Конкурсный управляющий обязан предъявить к таким лицам требования в интересах всех кредиторов должника. Предъявление таких требований отдельными кредиторами в своих интересах не допускается.».

Из изложенного следует, что разные нормативные правовые акты по-разному определяют субъекта субсидиарной ответственности. К ним в разном сочетании отнесены: 1) участник (учредитель); 2) собственник имущества; 3) основная организация; 4) должностные лица юридического лица.

Анализ вышеприведенных норм казахстанского законодательства, кроме того, показывает, что основания для привлечения участников (учредителей) и иных субъектов к субсидиарной ответственности при банкротстве юридического лица также отличаются.

Так, в соответствии с п. 2 ст. 44 ГК РК учредитель (участник) юридического лица или собственник его имущества не отвечает по его обязательствам, а юридическое лицо не отвечает по обязательствам учредителя (участника) юридического лица или собственника его имущества, за исключением случаев, предусмотренных настоящим Кодексом, иными законодательными актами либо учредительными документами юридического лица. В то же время п. 3 ст. 44 ГК РК устанавливает правила о субсидиарной ответственности перед кредиторами банкрота соответственно учредителя (участника) или собственника имущества юридического лица в случаях, когда банкротство юридического лица вызвано действиями его учредителя (участника) или собственника его имущества, при недостаточности средств у юридического лица.

При этом обращаем внимание на то, что в соответствии с излагаемой нормой:

1) ответственность учредителя (участника) или собственника имущества юридического лица наступает только в тех случаях, когда банкротство вызвано его действиями;

2) учредитель (участник) или собственник имущества юридического лица при его банкротстве несет субсидиарную ответственность только перед кредиторами, но не иными лицами;

3) не указано, что такие действия должны быть совершены виновно;

4) не указано, что такие действия быть должны быть неправомерными;

5) ответственность участников (учредителей) может наступить только при недостаточности средств у юридического лица, признанного банкротом.

В связи с изложенным, при применении п. 3 ст. 44 ГК РК возникает вопрос о том, возможно ли привлечение участника (учредителя) или собственника имущества юридического лица к субсидиарной ответственности в тех случаях, когда банкротство вызвано бездействиями.

В научной литературе отмечается, что, к сожалению, п. 3 ст. 44 ГК не лишен формальных недостатков. Так, например, не ясен смысл слова «действие». Высказано мнение о том, что выражение «действие участников» должно толковаться как признание их активного поведения в противовес их возможному пассивному поведению — бездействию. В частности, обосновано, что голосование на общем собрании против или воздержание от голосования за важное решение скорее «бездействие», чем «действие» и поэтому признается невозможность распространения п. 3 ст. 44 на этих участников.

На основании изложенного можно сделать вывод о том, что одним из условий субсидиарной ответственности участника (учредителя) или собственника имущества юридического лица в соответствии с п. 3 ст. 44 ГК РК является то, что банкротство юридического лица должно быть вызвано действиями, но не бездействиями указанных лиц.

Вместе с тем, мы предполагаем, что бездействиями участников (учредителей) может быть причинен не меньший вред, чем действиями. В связи с изложенным, считаем, что это необходимо учитывать при совершенствовании норм о субсидиарной ответственности.

В п. 3 ст. 44 ГК РК предусмотрено, что субсидиарная ответственность учредителя (участника) или собственника его имущества может наступить только перед кредиторами.

В связи с изложенным возникает вопрос о том, каково содержание понятия «кредитор» в контексте указанной нормы. В соответствии со ст.ст. 268 и 269 ГК РК кредитором является одна из сторон гражданско-правового обязательства. Иное содержание имеет понятие «кредитор» в законодательстве о банкротстве. В частности, в соответствии с п. 18 ст. 1 Закона о банкротстве кредитором признается лицо, имеющее к должнику имущественные требования, возникающие из гражданско-правовых и иных его обязательств, включая обязательства по оплате труда, уплате социальных отчислений в Государственный фонд социального страхования, выплате авторского вознаграждения, налогам и другим обязательным платежам в бюджет. Из содержания ст. 51 ГК РК, которая определяет очередность удовлетворения требований кредиторов, в том числе при банкротстве, вытекает, что к кредиторам при ликвидации юридического лица относятся помимо кредиторов, требования которых возникают из гражданско-правовых обязательств, также лица, требования которых связаны с трудовыми, налоговыми правоотношениями и другими обязательными платежам в бюджет.

В связи с изложенным, на наш взгляд, на основании ст. 51 ГК РК, а также с учетом механизма привлечения участников (учредителей) к субсидиарной ответственности, содержание понятия «кредитор» в соответствии с п. 3 ст. 44 ГК РК необходимо определять в соответствии с со ст. 51 ГК РК и п. 18 ст. 1 Закона о банкротстве.

В связи с изложенным, мы полагаем, что в соответствии с п. 3 ст. 44 ГК РК субсидиарная ответственность участников (учредителей) может наступить перед кредиторами, которыми должны быть признаны лица, имеющие к должнику имущественные требования, возникающие из гражданско-правовых и иных его обязательств, включая обязательства по оплате труда, уплате социальных отчислений в Государственный фонд социального страхования, выплате авторского вознаграждения, налогам и другим обязательным платежам в бюджет.

Что касается вопроса о вине как основания ответственности, необходимо иметь в виду, что безвиновная ответственность может наступить только в случаях, предусмотренных законодательством или договором (ст. 359 ГК РК). В п. 3 ст. 44 ГК РК прямо не указано, что ответственность участника (учредителя) возможно только при наличии его вины. Нет указания также на то, что рассматриваемая ответственность носит безвиновный характер. Правовой анализ показывает, что при необходимости установления безвиновной ответственности, в соответствующей норме такое положение формулируется прямо (п. 2 ст. 359, п. 1 ст. 923, ст. 931 ГК РК и др.). В связи с изложенным мы полагаем, что если в правовой норме прямо не указано, что ответственность носит безвиновный характер, то это означает, что предусмотренная в такой норме ответственность может наступить только при наличии вины. Что касается формы вины, умышленной или неосторожной, то поскольку в п. 3 ст. 44 ГК РК нет указания на форму вины, то мы предполагаем, что в соответствии с указанной нормой ответственность может наступить как при умышленной, так и при неосторожной вине.

На основании изложенного, мы полагаем, что в соответствии с п. 3 ст. 44 ГК РК ответственность участника (учредителя) или собственника имущества юридического лиц, если банкротство последнего вызвано действиями указанных лиц, может наступить при наличии их вины.

Что же касается вопроса о том, должны ли действия участника (учредителя) юридического лица или собственника его имущества, вызвавшие банкротство юридического лица, носить правомерный или неправомерный характер, то следует отметить, что прямого указания на это п. 3 ст. 44 ГК РК не содержит. Однако, в связи с тем, что, на наш взгляд, в соответствии с анализируемой нормой ответственность может наступить при совершении виновных действий, мы полагаем, что такие действия должны быть неправомерными.

Еще одним условий ответственности участников (учредителей) юридического лица или собственника его имущества является недостаточность средств у юридического лица, признанного банкротом. Соответственно, если у банкрота достаточно имущества для удовлетворения требований кредиторов в полном объеме, то участники (учредители) юридического лица или собственник его имущества не могут быть привлечены к субсидиарной ответственности.

Что касается механизма привлечения к указанной ответственности, то нормы, устанавливающие такой механизм, содержатся в Законе банкротстве.

При этом обращаем внимание на то, что в соответствии с пунктами 1 и 2 ст. 74 Закона о банкротстве имущество лиц, которые в соответствии законодательством Республики Казахстан несут субсидиарную ответственность за доведение должника до банкротства, не включается в конкурсную массу должника. В частности, из указанных нормах вытекает, что, помимо имущества должника, в конкурсную массу включается и учитывается отдельно личное имущество полных товариществ, имущество бывших участников полного и коммандитного товариществ, участников товарищества с дополнительной ответственностью, а также членов производственного кооператива, на которое при недостаточности имущества банкрота в соответствии с гражданским процессуальным законодательством Республики Казахстан может быть обращено взыскание.

Что же касается имущества лиц, которые несут в соответствии законодательством Республики Казахстан субсидиарную ответственность за доведение должника до банкротства, то имущество таких лиц не включается в конкурсную массу. В частности, в пункте 3 статьи 74 Закона о банкротстве установлено:

Из изложенного вытекает, что на имущество лиц, которые в соответствии законодательством Республики Казахстан несут субсидиарную ответственность за доведение должника до банкротства, обращается взыскание не в рамках конкурсного производства путем включения такого имущества в состав конкурсной массы, а путем предъявления требования к субъектам субсидиарной ответственности, а при отказе в удовлетворении таких требований — путем обращения в соответствующие суды с исками. Соответственно, в принудительном порядке обращение взыскания осуществляется не в рамках конкурсного производства, а исполнительного производства в соответствии с Законом РК об исполнительном производстве.

Помимо п. 3 ст. 44 ГК РК, нормы о субъектах и основаниях субсидиарной ответственности при банкротстве юридического лица содержатся в п. 2 ст. 94 ГК РК, в котором установлено, что в случае банкротства дочерней организации по вине основной организации последняя несет субсидиарную ответственность по ее долгам.

Анализ указанной нормы показывает, что в отличие от п. 3 ст. 44 ГК РК, п. 2 ст. 94 допускает субсидиарную ответственность основной организации при банкротстве дочерней по ее долгам в результате совершения основанной организацией как действий, так и бездействий, приведших дочернюю организацию к банкротству.

Так, в соответствии с п. 1 ст. 94 ГК РК дочерней организацией является юридическое лицо, преобладающую часть уставного капитала которого сформировало другое юридическое лицо (далее — основная организация), либо если в соответствии с заключенным между ними договором (либо иным образом) основная организация имеет возможность определять решения, принимаемые данной организацией.

Из изложенного вытекает, что для привлечения к субсидиарной ответственности основной организации при банкротстве дочерней, необходимо установить вину основной организации в признании дочерней организации банкротом.

В связи с изложенным мы полагаем, что при наличии оснований для привлечения к субсидиарной ответственности основной организации при банкротстве дочерней следует руководствоваться п. 2 ст. 94 ГК РК, являющейся специальной по отношению к п. 3 ст. 44 ГК РК. По мнению С.И. Климкина, данные нормы являются частным случаем, подпадающим под общее правило, предусмотренное п. 3 ст. 44 ГК: если банкротство юридического лица вызвано действиями его учредителя (участника) или собственника его имущества, то при недостаточности средств у юридического лица, учредитель (участник) или соответственно собственник его имущества несет перед кредиторами субсидиарную ответственность.

В отличие от ГК, статья 5 Закона о банкротстве предусматривает субсидиарную ответственность собственника имущества должника (уполномоченный им орган), учредителя (участника) и (или) должностных лиц юридического лица-должника перед кредиторами несостоятельного должника принадлежащим им имуществом за преднамеренное приведение должника к неплатежеспособности (преднамеренное банкротство).

Правовой анализ ст. 5 Закона о банкротстве показывает, что условием привлечения собственника имущества должника (уполномоченного им органа), учредителя (участника) и/или должностных лиц юридического лица — должника к субсидиарной ответственности перед кредиторами несостоятельного должника принадлежащим им имуществом является преднамеренное приведение должника к неплатежеспособности (преднамеренное банкротство).

Преднамеренное приведение должника к неплатежеспособности (преднамеренное банкротство) в соответствии с казахстанским законодательством является составом уголовного или административного правонарушения.

Так, ст. 156 КоАП определяет преднамеренное банкротство как умышленное создание или увеличение неплатежеспособности, совершенное руководителем или собственником коммерческой организации, а равно индивидуальным предпринимателем в личных интересах или в интересах иных лиц, если это деяние не содержит признаков уголовного наказуемого деяния, которое влечет штраф на должностных лиц, индивидуальных предпринимателей в размере от восьмидесяти до ста, на юридических лиц, являющихся субъектами малого или среднего предпринимательства, — в размере от трехсот пятидесяти до четырехсот, на юридических лиц, являющихся субъектами крупного предпринимательства, — в размере от шестисот пятидесяти до семисот пятидесяти месячных расчетных показателей.

Согласно ст. 216 УК РК преднамеренное банкротство — это есть умышленное создание или увеличение неплатежеспособности, совершенное руководителем или собственником коммерческой организации, а равно индивидуальным предпринимателем в личных интересах или интересах иных лиц, причинившее крупный ущерб или иные тяжкие последствия, которое наказывается штрафом в размере от пятисот до восьмисот месячных расчетных показателей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от пяти до восьми месяцев, либо ограничением свободы на срок до одного года, либо арестом на срок до четырех месяцев, либо лишением свободы на срок до одного года со штрафом в размере от ста до двухсот месячных расчетных показателей или в размере заработной платы или иного дохода осужденного за период от одного до двух месяцев или без такового.

Совместным приказом Министра финансов Республики Казахстан от 21 декабря 2002 года № 625, Министра юстиции Республики Казахстан от 3 декабря 2002 года № 186, Председателя Агентства финансовой полиции Республики Казахстан от 20 декабря 2002 года № 159 были утверждены Правила взаимодействия государственных органов по предупреждению, выявлению и пресечению фактов преднамеренного и ложного банкротства. Эти Правила регламентируют взаимодействие налоговых органов, Комитета по работе с несостоятельными должниками, органов финансовой полиции в рамках предупреждения, выявления и пресечения преднамеренного и ложного банкротства. Исходя из указанных Правил, можно сделать вывод о том, что вопрос о субсидиарной ответственности собственника имущества, учредителя (участника) и (или) должностных лиц юридического лица может ставиться только в случае привлечения этих лиц к уголовной или административной ответственности за совершение преднамеренного или ложного банкротства.

При этом следует отметить, что субъектами административной ответственности могут быть как физические, так и юридические лица, а субъектами уголовной ответственности — только физические лица. Кроме того, анализ составов уголовного и административного правонарушения показывает, что субъектами административной или уголовной ответственности, и, соответственно субсидиарной ответственности являются руководитель или собственник коммерческой организации, а равно индивидуальный предприниматель.

Нормы УК РК, в котором используется понятие «собственник коммерческой организации», противоречит нормам ГК РК, определяющим правовую природу прав участников (учредителей) на имущество юридического лица. Так, в соответствии с п. 3 ст. 36 ГК РК право собственности может возникнуть только в отношении имущества юридического лица, а не самого юридического лица.

Поскольку в таких формах коммерческих юридических лиц как акционерные общества, товарищества, производственные кооперативы имущество принадлежит самому юридическому лицу, а права участников (учредителей) на имущество ТОО имеет обязательственно-правовую природу (п. 2 ст. 36 ГК РК), необходимо признать, что такой субъект уголовной ответственности как «собственник коммерческой организации» не является определенным. В целях придания определенности указанным отношениям следует в УК РК субъектом ответственности за данное преступление признать не собственника коммерческой организации, а участников (учредителей). Поскольку юридическое лицо не является субъектом уголовной ответственности, следует также признать, что участники (учредители), являющиеся юридическими лицами, не могут быть привлечены к уголовной ответственности за преднамеренное приведение юридического лица к неплатежеспособности (преднамеренное банкротство).

Что же касается административной ответственности за преднамеренное банкротство, то, во-первых, в соответствии со ст. 156 КоАП из юридических лиц к такой ответственности может быть привлечен только собственник коммерческой организации. Участники (учредители) не являются собственниками юридического лица.

На основании изложенного, мы полагаем, что и в соответствии с УК РК, и в соответствии с КоАП РК субъекта субсидиарной ответственности за преднамеренное банкротство нельзя признать вполне определенным.

Поскольку в соответствии со ст. 5 Закона о банкротстве собственник имущества должника (уполномоченный им орган), учредитель (участник) и/или должностные лица юридического лица — должника несут субсидиарную ответственность перед кредиторами несостоятельного должника принадлежащим им имуществом только за преднамеренное приведение должника к неплатежеспособности (преднамеренное банкротство), то при отсутствии факта привлечения в установленном порядке указанных субъектов соответственно к административной или уголовной ответственности, привлечение участника (учредителя) к субсидиарной ответственности не допустимо.

Анализ приведенных выше норм ст.ст. 44, 94 ГК РК и ст. 5 Закона о банкротстве, позволяет обнаружить их несоответствие. В соответствии со ст. 6 Закона о нормативных правовых актах при наличии противоречий в нормах нормативных актов разного уровня действуют нормы акта более высокого уровня. Соответственно, определять основания субсидиарной ответственности участников (учредителей) юридического лица должен ГК РК, а нормы Закона о банкротстве должны соответствовать ему.

Как отмечают, Ю.Г. Басин и И.А. Колупаев, различие в подходе ГК и Закона о банкротстве к ответственности участников ТОО при банкротстве последнего очевидно: ГК, в отличие от Закона о банкротстве, не возводит вину участников в форме умысла или в иной ее форме в разряд основания для наступления указанной субсидиарной ответственности. Таким образом, получается, что любые действия участников ТОО (например, голосование на общем собрании участников), совершенные в рамках обычного предпринимательского риска, а также по неосторожности, могут явиться основанием их имущественной ответственности по обязательствам ТОО при его банкротстве. Данный подход сводит на нет всю сущность ТОО как инструмента ограничения гражданско-правовой ответственности его участников. Напротив, позиция Закона о банкротстве представляется обоснованной и логичной. Поэтому с точки зрения указанных авторов, ГК должен быть приведен в соответствие с Законом о банкротстве.

Вместе с тем, существует мнение о том, что Закон о банкротстве является специальным Законом, ГК РК должен применяться к таким отношениям с учетом положений указанного закона и участники (учредители) за доведение до банкротства могут быть привлечены к субсидиарной ответственности только при наличии в их поведении составов административного или уголовного правонарушения, подтвержденных вступившими в силу решений соответствующих судов.

В целях определения позиции судебных органов РК по рассматриваемому вопросу мы обратились к материалам опубликованной практики. Нами было изучено опубликованное на сайте Верховного Сура РК постановление Коллегии по хозяйственным делам Верховного Суда Республики Казахстан от 31 января 2001 года № 1н-16-01 по иску прокурора г. Актау в интересах государства о признании ТОО «Каскор-Химкомплекс» банкротом и привлечении к субсидиарной ответственности ОАО АК «Каскор», поступившее по надзорному протесту Генерального прокурора Республики Казахстан на определение Мангистауского областного суда от 24.08.2000 года.

Указанным постановлением решение Актауского городского суда от 25.04.2000 года в части отказа в удовлетворении исковых требований о привлечении ОАО АК «Каскор» к субсидиарной ответственности по долгам ТОО «Каскор-Химкомплекс» и определение Мангистауского областного суда от 24.08.2000 года в части оставления без рассмотрения требования прокурора о привлечении к субсидиарной ответственности ОАО АК «Каскор» по долгам ТОО «Каскор-Химкомпекс» отменено с направлением материалов дела на новое судебное рассмотрение в тот же суд в ином составе суда.

Анализ указанного постановления показывает, что в удовлетворении иска о привлечении ОАО АК «Каскор» к субсидиарной ответственности по долгам ТОО «Каскор-Химкомплекс» было отказано в связи с несоблюдением процедуры досудебного урегулировании спора. В частности, в постановлении указано, что определение Мангистауского областного суда в части оставления без рассмотрения требования прокурора о привлечении ОАО АК «Каскор» к субсидиарной ответственности по долгам ТОО «Каскор-Химкомплекс», мотивированное несоблюдением досудебного порядка урегулирования спора, является незаконным и подлежит отмене с направлением материалов дела на новое судебное рассмотрение.

В настоящее время обобщения судебной практики по рассматриваемому вопросу не были опубликованы, соответственно, мы полагаем, что они не были произведены. Вместе с тем, из приведенного постановления, на наш взгляд явствует, что судебная практика не придерживается однозначной позиции, что привлечению к субсидиарной ответственности участников (учредителей) за доведение до банкротства юридического лица должно предшествовать вынесение приговора или административного решения о преднамеренном банкротстве.

А.Г. Диденко в своем исследовании вопросов субсидиарной ответственности привел несколько примеров из судебной практики, которые подтверждают, что привлечение к уголовной или административной ответственности участников (учредителей) не являются обязательным условием для их привлечения к субсидиарной ответственности. По мнению автора, формулировка ст. 44 ГК РК и п. 3 ст. 74 Закона о банкротстве совершенно ясно ориентирует правоприменителя на установление причинной связи между действиями учредителя и банкротством юридического лица. В данной сфере отношений тонкости научных теорий о юридически значимых причинных связях на практике отходят на задний план. Здесь достаточно обойтись установлением прямого и непосредственного влияния действий учредителя на наступившее банкротство. Поэтому на практике вопрос сводится к получению и оценке доказательства того, что именно действия учредителя привели юридическое лицо к банкротству. Именно эту позицию поддерживает доминирующая линия судебной практики.

Вопрос о субъектах и основаниях привлечения к субсидиарной ответственности участников (учредителей) при банкротстве юридического лица является одним из важных при определении субъектов ответственности перед кредиторами при недостаточности имущества банкрота. Приведенные противоречия между различными нормами являются одной из причин субъективизма в правоприменительной деятельности, создают условия для злоупотребления при осуществлении процедур банкротства и создают неопределенность в возникающих отношениях. В этой связи, мы полагаем, что необходимо в статьях 44, 94 ГК РК и статье 5 Закона о банкротстве определить основания ответственности участников (учредителей). Такими основаниями мы признаем виновные действия и бездействия указанных лиц, повлекших за собой банкротство юридического лица.